Честно, на глаза наворачиваются слезы, когда я вспоминаю обо всем, что было с момента зачатия и по сегодняшний день. Сколько труда мы с мужем приложили, чтобы наш ребенок хотя бы начал ползать. Сколько сил потребовалось, чтобы научить его ходить. Хотя врачи еще в роддоме уверяли, что этого делать он как раз, скорее всего, никогда не сможет.
С будущим мужем я познакомилась теперь уже в далеком 2007 году. У нас не было конфетно-букетного периода. Просто встретились, поняли, что мы должны быть вместе, и поженились. Я переехала к нему. Год прожили себе в удовольствие. Потом я забеременела. Это была большая радость для нас двоих! Мы мечтали о ребенке, планировали его появление на свет, даже проходили специальные обследования. И вот это чудо произошло! Радости не было предела.
Беременность протекала сложно, не скажу, что хорошо. Возможно, из-за того, что у меня проблемы с почками (камни в обеих и пиелонефрит). Хотя я знаю женщин, которые рожали с подобным заболеванием, и все у их малышей было хорошо. Видимо, не мой случай! Я трижды чуть не теряла ребенка во время его пребывания в моем животике. Первый раз это случилось после того, как меня хорошо протрясли на «Скорой», когда возили во время стационара из одной больницы в другую на обследование.
В третий раз, когда я попала с кровотечением в это же отделение, мне одна медсестра заявила: «Наверное, вы спите с мужем, поэтому у вас так происходит». Смех и грех! Ну, во-первых, потому что это – неправда. Муж оберегал меня в течение всей беременности, чуть не носил на руках. Даже взял на себя почти все обязанности по дому. Во-вторых, медсестра могла бы хоть раз подумать о том, как так можно спать с мужем, чтобы чуть не потерять малыша. Но в тот раз я ничего ей не сказала по одной простой причине: мне было не до чего. Я так боялась потерять сына!
Еще одна интересная история произошла, когда я уже находилась на 34 неделе беременности. После планового УЗИ отправил меня наш поселковый гинеколог на скрининг в город. Я его прошла. После меня вызвали на комиссию. Женщина такая довольно умная, в очках, заявила: «Девушка, а вы знаете, что вам рожать нельзя?». Я как сидела, так и обомлела. Потом поднялась, показала на живот и спросила:
– Как так нельзя? А ребенка куда девать?
– А сколько у вас уже месяцев беременности?
34 недели.
Тогда она повернулась к сидящим рядом коллегам и пожала плечами:
– Зачем тогда ее прислали к нам?
Из кабинета я вышла сама не своя. Сказать, что этот случай был и остается для меня очень болезненным – значит, ничего не сказать (извините за тавтологию!). Я до сих пор не понимаю, почему. Ну, почему гинеколог не отправила меня на это обследование раньше? Зачем она тянула до последнего момента? Хотите сказать, не знала? Тогда какой же из нее врач? Ведь я могла бы сделать вовремя аборт. И пускай бы потом в меня бросали тапочками, но я бы пошла на это, чтобы оградить ребеночка от тяжелого существования.
Да, мне было бы ужасно больно и обидно, но… Но лучше потом подлечилась и спокойно родила здорового ребеночка, чем так. Хотя теперь от своего горячо любимого сыночка я никогда и ни за что на свете не откажусь. Он мое солнышко, ласковый лучик, зайчик и самая любимая кроха. Когда он подходит и обнимает своими ручками за шею – это самое большое счастье на свете! Единственный вопрос, который мучает, – что с ним будет, когда меня не станет. По медицинским показаниям мне осталось жить не так уж долго.
История родов
Я не рожала сама. Мне делали кесарево сечение. Но сначала был какой-то ужас… Я пришла в свою поселковую больницу после того, как уже отошли воды. Конечно, надеялась на помощь врачей. Но в итоге меня продержали в кабинете у врача более часа, не предложив даже присесть. А после сказали, что мне нужно ехать в городскую больницу. Единственное, что они для меня сделали, – это выписали направление. Добираться пришлось собственными силами. Хорошо хоть, что у мужа есть машина.
В городской больнице мне ребеночка сохранили еще на некоторое время в животе. Сделали капельницу, чтобы он вернулся обратно. Причины для этого я не знаю до сих. Но думаю, что если бы тогда стала рожать, малыш бы просто погиб. Вот поэтому тем докторам я благодарна: мой сыночек до сих пор со мной. После выписки сказали, чтобы я возвращалась через 3-4 недели для госпитализации и родов. Я так и поступила.
Не знаю, как другие переносят кесарево сечение, я его еле пережила. Меня изначально положили на кушетку под простынку. Непонятно по какой причине трясло неимоверно. Но ни таблеток, ни уколов – ничего не дали. Может, оно и правильно. Когда я сидела уже в зале на кушетке, медсестра стала делать мне наркоз в спину. Поскольку это было страшно, я дрыгалась. Она в итоге исколола мне иголкой всю спину вдоль позвоночника, рассердившись. В результате все получилось. У вас когда-нибудь было жуткое ощущение, что у вас совсем нет ног? У меня было. Как, наверное, у всех девушек, которым делали кесарево сечение. Ощущение, скажу, совершенно не из приятных. Ну да Бог с ним!
После того, как врачи вынули ребеночка из живота, они положили его на стол, который стоял в зале. Сначала он даже не плакал. А потом заорал. Скажу честно, я даже сначала не поняла, что плачет именно мой малыш. А когда врубилась, уже было поздно. Посмотреть мне на него не дали. Сразу унесли в реанимацию. Увидела я его там только через два-три. Маленький, худющий, с большой головой, весь в шнурах. Уфф… у меня даже сейчас замирает сердце, когда я вспоминаю первый раз, когда его увидела. А тогда чуть ли не упала в обморок.
Неделю я ходила в реанимацию. А после сына перевели в отделение для недоношенных. Он находился в тяжелом состоянии еще где-то неделю или две, теперь уже точно не помню. Похудел до 1,5 кг. Но потом, благодаря усилиям врачей, пошел на поправку. После мне разрешили быть с ним в палате. Врач сразу сказала, что ребенок – тяжелый и, возможно, никогда не сможет ходить. Но многие проблемы мы постепенно преодолели. Мой сыночек бегает во всю, почти все понимает. Хотя в свои 7 лет еще не разговаривает. Нам даже сняли диагноз «тяжелая умственная отсталость». Поставили «умеренную». Как все это произошло, расскажу уже как-нибудь в следующий раз.
Be First to Comment