Рождение ребёнка – это всегда счастье. Не хочется думать, что ребёнок может болеть и плохо себя чувствовать. Всегда надеемся на хорошее.
Первые 3 года после рождения сына, отклонений в развитии и особенностей не наблюдалось. Ребёнок был спокойный, подолгу мог заниматься каким-то делом: рассматривать машинки, книжки, собирать кубики или конструктор лего. Всё это делал кропотливо, аккуратно. Тревогу это не создавало. Наоборот, казалось, ребёнок одарённый, с хорошей памятью и усидчивостью. На жалобы, что Женя не разговаривает, врачи в один голос заявляли: будет разговаривать, взгляд умненький, физических отклонений нет.
Настораживали привязанности к игрушкам, вещам. Мог целый день держать в руках любимую игрушку и вечером лечь спать с ней. А вот к людям относился отрешённо. Не было привязанности к кому-то, к посторонним людям вообще не шёл, старался отвернуться и не смотреть в глаза. Это тоже врачам казалось вполне нормальным, с возрастом пройдёт. Некоторые врачи советовали воспитывать, чуть ли не силой отбирать игрушки, с которыми он не расставался даже на ночь, заставлять делать то, что надо, а не то, что ему нравится. К таким советам я не прислушивалась, старалась не нервировать ребёнка перевоспитанием. Все коррективы в поведении старалась вносить объяснениями, уговорами, переключением внимания. В еде тоже он был очень разборчив. Мог отказаться от каких-то блюд. Если он чего-то не хочет, то будет ходить голодным, но не станет кушать это.
К 5-и годам уже и врачи стали сомневаться, что ребёнок начнёт разговаривать. Диагноз поставили ЗПР (задержка психо-речевого развития). А по симптомам это был ранний детский аутизм. Но такой диагноз врачи не ставили, просто многие не сталкивались на практике с этим заболеванием.
За все годы я легко научилась узнавать, что хочет или не хочет мой сын. Он просто мог взять за руку, подвести и требовать то, что ему надо. Ещё одна особенность: он не показывал пальцем на то, что ему надо. Когда занимались развивающими играми, он показывал буквы, картинки, цвет, писал слова, но как только надо показать, что хочет, он просто издавал звук «Ммм».
Все родственники и друзья отмечали его высокие умственные способности, хорошую память, но отсутствие речи настораживало. Походы по врачам ни к чему не приводили. Ни один врач не дал конкретного совета, рекомендаций, как заниматься, как развивать ребёнка. Всё придумывала сама, наблюдала за привязанностями сына, за его интересами и пыталась эти интересы развивать. Чем только мы не занимались! Всё, что могла помочь речи, мы испробовали.
Рисовали, лепили, купила синтезатор для занятий музыкой, вырезали из бумаги, делали поделки, занялись плаванием, катались на велосипеде. Водила Женю на детские спектакли, в кукольный театр, цирк. Иногда от громкой музыки он прикрывал уши и начинал нервничать – мы тут же покидали представление и уходили прогуляться. Всё, что могло принести положительные эмоции и развитие мы испробовали. Водила к частному педагогу по развитию речи. Занятия посещали 3 раза в неделю 2 года. Эти занятия тоже помогли в развитии.
Чем старше становился сын, тем заметнее было отклонение в развитии. Оформление в детский сад, а затем в школу было невозможно, не разговаривающего ребёнка никто не возьмёт, да и оставлять его с чужими людьми было рискованно. Ведь это очень сильно нервировало сына.
Любые изменения в распорядке, в сложившемся устое жизни приводили Женю к стрессовому состоянию, капризам, плачу. Приходилось соблюдать распорядок жизни, кормление, сон должны были быть в одно время. Были такие «специалисты» на медико-психологической комиссии, которые говорили: «Такие дети необучаемы, оформляйте инвалидность и сидите дома, какое вам обучение?»
Друзья с пониманием относились, старались поддержать и меня, и ребёнка. А вот посторонние люди ведут себя иногда неприлично. Раздражало пристальное наблюдение пассажиров за моим ребёнком в транспорте, когда он начинал капризничать по поводу стоянки в пробке или ещё чего-нибудь. Видя большого мальчика 6-7 лет и слыша невнятную речь, люди рассматривали его с любопытством. Это очень ранит. Не будешь же каждому объяснять, вот у меня такой особенный ребёнок, не обращайте внимания.
Самой же большой неприятностью было то, что родной отец ребёнка стал его стыдиться. Если надо было куда-то съездить с сыном, муж старался остаться дома, или сидеть в машине, пока мы ходим. Ему было стыдно за поведение сына, и лучшим способом избежать этого – не гулять с ним.
Принять ребёнка таким, какой он есть, муж не смог. А дети с аутизмом на каком-то духовном уровне чувствуют людей, отношение к ним, могут отличать хороших и добрых от не очень хороших. Вот это чувство я стала постоянно замечать в ребёнке. Рядом с отцом он старался укрыться, отгородиться, замкнуться и не идти на контакт. В таких случаях он становился возбуждённым, нервным, капризным. Как только мы оставались с ребёнком одни, он был более спокойным, расслабленным и увлечённо играл. Я выбрала здоровье и спокойствие ребёнка и развелась.
Диагноз «аутизм» нам поставили только к 7 годам, после посещения дельфинотерапии в Севастополе. Директор океанариума, доктор наук, занимающаяся детьми с аутизмом, поставила нам точный диагноз и дала очень полезные рекомендации, благодаря которым мы стали развиваться. Плавание с дельфином и его эхо-локация помогли Жене начать разговаривать. Через 2 занятия мой сынок заговорил!
Пусть это были короткие фразы, но они были осмысленные и состояли из нескольких слов, чего раньше не было. После 10 занятий с дельфинами мы возвращались домой умиротворённые, счастливые, умеющие говорить целыми фразами. Конечно, исцеления не произошло, но улучшения были налицо. После заключения доктора наук, нам поставили диагноз аутизм и предложили оформить инвалидность.
Целый консилиум врачей (психиатров, психологов) расспрашивали все подробности жизни, развития, и вынесли вердикт – дать ребёнку инвалидность. Все годы посещения врачей, я рассказывала им, чем и как я занимаюсь с ребёнком, куда вожу, как занимаемся дельфинотерапией. Они даже брали у меня телефоны и адрес океанариума, где проводятся эти сеансы.
Я по возможности помогала всем, у кого такие же проблемы с детьми. Таким образом, методом проб и ошибок, я воспитывала и развивала своего ребёнка. Помощи от врачей (кроме дельфинотерапии) никакой. Психиатры могут посоветовать только медикаментозное решение проблемы, но это чревато последствиями.
Be First to Comment